Профессор химии — о будущем без нефти

14:59, 24 декабря 2015

Портал 66.ru продолжает спецпроект об ученых университета, которые заняты полезными исследованиями, способными изменить нашу с вами жизнь

Ирина Анимица разрабатывает топливные элементы, работающие на водороде. Фото: портал 66.ru

Сегодня разговариваем с доктором химических наук, профессором Ириной Анимицей. Она занимается исследованием «твердых электролитов с протонной проводимостью». Собственно, если забить это в поисковике, одной из первых ссылок окажется ее диссертация на заданную тему, из текста которой, впрочем, лично я понял чуть больше, чем ничего.

Но это только на первый взгляд. Если разобраться и описать ее работу простыми словами, окажется, что здесь, у нас, в Екатеринбурге, изобретают материалы для топливных элементов, которые в обозримом будущем могут дать старт массовому производству экологически чистых, бесшумных автомобилей на водородном топливе. В общем, готовят революцию в мировой экономике, по-прежнему сидящей на нефтяной игле.

В России по понятным причинам такая революция никому особенно не нужна. Тем не менее мировая наука упорно бьется над удешевлением водородных двигателей, целые страны приняли и пошагово воплощают национальные проекты по внедрению этих технологий. Потому, полагает Ирина Анимица, процесс вытеснения углеводородов новыми видами топлива необратим. И нам пора бы к нему присоединиться, а лучше — возглавить. Пока не поздно.

О чистых городах будущего и национальных водородных программах

Концепция водородной энергетики была сформулирована достаточно давно, в 70–80-х годах прошлого столетия, но воплощается она прямо сейчас. Страны западной экономики обратились к этой концепции по двум причинам. Во-первых, конечно, чтобы избавиться от углеродной зависимости. А во-вторых, искать альтернативные источники энергии их заставляет экологический кризис. В мегаполисах основная проблема с выбросами углекислого газа связана с транспортом. Поэтому в концепции водородной энергетики уделяется большое внимание именно транспорту, разработке экологически чистых автобусов, автомобилей и даже самолетов. В общем, сейчас это широко обсуждается.

Не случайно каждый уважающий себя автоконцерн на международных выставках периодически показывает машины, работающие на водороде. Даже АвтоВАЗ. Все понимают, насколько это перспективная тема.

В Японии, США и Евросоюзе приняты национальные водородные программы. Они прямо по годам прописывают конкретные шаги, которые помогут заменить бензин водородом. И этому плану довольно щепетильно следуют. Деньги тратят, не жалея. Например, Япония особенно озабочена экологией, там активно разрабатываются экологически чистые водородные автомобили. С 2005 года у них всё правительство на этих автомобилях ездит. Создается соответствующая инфраструктура: заправочные станции, трубопроводы. В 2008 году в Японии установили 3 тысячи бытовых энергетических установок на водородных топливных элементах.

В России нет национальной водородной программы, но тем не менее во всех международных соглашениях на эту тему она участвует. То есть и у нас понемногу начинают задумываться о необходимости такого рода разработок.

В 2003 году казалось, что и у нас разработки, связанные с водородными двигателями, начинают набирать обороты. Тогда «Норильский никель» подписал соглашение с РАН и выделил финансирование. Сумели консолидировать усилия сразу нескольких групп ученых. И наша кафедра принимала в этом участие. Но потом Потанин с Прохоровым поссорились, поделили бизнес. Водородный проект закрыли. Но мы, те самые ученые, которых собрали в тот проект, остались. И занимаемся всё тем же. Только теперь — каждый сам по себе.

Проблема добычи и транспортировки водородного топлива фактически уже решена. По сути, осталось создать недорогое устройство, которое в машине будет преобразовывать энергию водорода в электричество. Такие топливные элементы уже существуют. Их разработали еще в эпоху покорения космоса. Но, если коротко, они очень дорогие для массового покупателя, в частности, потому что в них используется платина. И мы здесь, у нас на кафедре, разрабатываем материалы, которые существенно уменьшат стоимость этих устройств.

О том, почему не стоит бояться «утечки мозгов» за рубеж

Я сама работала за границей. В Норвегии. И мне предлагали там остаться, продолжить заниматься тем же, чем и здесь. Я отказалась. Пожалуй, это было самое тяжелое решение в моей жизни. Но знаете, я об этом не жалею.

В иностранном институте я поняла, какие у нас талантливые дети, какие у нас прекрасные студенты. Стоило, конечно, туда съездить, просто чтобы понять: в интеллектуальном, в научном плане мы ничуть не хуже их. Я бы даже сказала, лучше. На голову выше.

Недавно моя дипломница в Париже защитила диссертацию. Тоже по теме протонных проводников. Я ею очень горжусь. И она, конечно, не одна такая. Наших умных и талантливых студентов там очень ждут, потому что знают нашу школу, понимают, какой вклад молодые ученые из России могут внести в общее дело.

Не вижу ничего страшного в том, что наши выпускники уезжают в Европу. Не считаю это поражением российской науки. Во-первых, потому что российской, французской, португальской науки вообще не существует. Наука интернациональна, для нее нет государственных границ. А во-вторых, потому что всё это временно: сейчас наша тема в европейских странах востребована больше, чем в России. И там, соответственно, больше возможностей для самореализации. Это не хорошо и не плохо, просто так сложилось. Но я верю, что и наше государство (именно государство, а не нефтяные корпорации) со временем поймет перспективы водородной энергетики. И тогда, вот увидите, к нам ученые поедут.

Об учителях, учениках и безграничном творчестве

У меня мама — физик твердого тела. То есть генетически я, наверное, склонна к естественным наукам вообще. Но я считаю, что в науку меня все же привела моя школьная учительница химии — Зинаида Северьяновна Хороших. И я безгранично благодарна ей за это.

Наша кафедра, конечно, работает с первым курсом. Фактически это еще школьники. И кажется иногда, что ничего они еще не понимают. Но начинаешь им рассказывать какие-то научные проблемы — и видишь, как у них горят глаза, и понимаешь, что ты не зря здесь.

Аркадий Яковлевич, наш заведующий, ныне покойный, к сожалению, нас всех, весь коллектив кафедры учил, что в студентах прежде всего нужно развивать творческое начало. Не просто перекладывать в их головы знания, а разрешать им спорить, дискутировать, позволять им что-то самим находить. А мы, старшие коллеги, потом с ними обсуждаем их «открытия». И в принципе, этот метод работы со студентами мне очень нравится.

Когда я сама заканчивала магистратуру, передо мной все дороги были открыты. Потому что красный диплом. Я, по сути, могла выбирать: остаться в науке или идти зарабатывать деньги. Много об этом думала. И поняла, что не могу я просто ходить на работу за деньгами. Мое место здесь, потому что здесь простор для творчества практически безграничный.

Дмитрий Шлыков, материал портала 66.ru